...выхожу, растерев по телу холодные капли и набросив халат. Такое приятное ощущение вечерней свежести и усталости в ногах. Прохожу на кухню, где меня ждет нормальный человеческий ужин и включенный для фона телевизор с приглушенным звуком. Напротив меня садится жена. Смотрит влюбленными глазами. Ну, хорошо, пускай не влюбленными. Пускай просто улыбающимися.

Смотрит на меня улыбающимися глазами и рассказывает, как прошел ее день.

После ужина мы идем в зал, я сажусь в кресло и вытягиваю чересчур длинные ноги. Она садится рядом, на диван. Прибегают дети, наперебой рассказывают о наиважнейших и примечательнейших событиях дня. Собака трется рядом.

Жена встает и подходит к окну, чтобы задернуть шторы. Удивленно вскрикивает, увидев что-то за стеклом. Я снимаю с колен уже успевшего забраться ко мне в кресло одного ребенка и мягко усаживаю на диван рядом с другим, на колени ко мне забраться еще не успевшим. Подхожу к жене, обнимаю ее за талию и смотрю, что она там увидела.

За окном, близко-близко, завис огромный воздушный шар. Кажется: протяни руку - и уткнешься в упругую оболочку. Какого-то грязно-белого цвета. С намалеванной на выпуклом боку надписью:

"ЭТО ВСЕГО ЛИШЬ СОН"

Мои ноги становятся ватными, голова начинает кружиться. Метровые черные буквы медленно наползают на меня, застилают все вокруг, проникают через глаза в мозг и отпечатываются там, словно выжженные каленым железом. Мне хочется кричать. Я пытаюсь повернуться лицом к жене, взять ее за руку, но мое тело мне неподвластно. Его просто нет, этого тела. Ничего нет. Есть только мои глаза, застланные неумолимой надписью, и крик, изо всех сил рвущийся наружу откуда-то из глубины моего несуществующего, сжатого спазмами горла. На последней своей стадии крик вдруг срывается куда-то в нос, опять же несуществующий. Я чихаю. Глаза заволакиваются туманом...

...пол проваливается, гравитация хватает меня и со страшной силой срывает вниз. Я в свободном падении. Лечу через какие-то черные пятна в глазах, через едва переносимый звон и шум в ушах, через забившуюся в нос пыль...

...в невидимых ногах появляется слабость от мысли о том, что если я куда-то приземлюсь, то будет, наверное, больно. 5-й этаж, 3-й этаж, 1-й этаж, подвал... Перекрытия мягко расступаются подо мной, я падаю и падаю и падаю...

Темнота, звон и пыль, эта мерзкая пыль в носу...

"Да что ты будешь делать!", - достаю из кармана замусоленный платок, шумно сморкаюсь. Я сижу на корточках в подвале, в котельном помещении, вокруг разложены инструменты. В носу нестерпимо чешется. "Ах, зараза!", - принимаюсь яростно чесать и теребить его, оставляя грязные полосы мазута на покрытом потом и пылью лице.

Так, ну все, смена закончена. Домой. Очень хочется выпить. На улице жара, чертово солнце. А дома горячей воды нету. И денег нет. Занять у жены?.. да ну нахер... она как переметнулась к этому своему хахалю, так с тех пор меня вообще за последнюю мразь держит... Пытался вон уже, ходил на той неделе... Да пошли они... А еще ведь расстилалась, помнится: "Если что - приходи, обращайся." Жалость в ней, видите ли, взыграла в последний момент, когда от меня уходила. Ха, жалостливая! К черту. Я и тогда не пошел бы просить, но уж больно надо было, мля... Черт, к Мишке что ли зайти... Не, я ему еще с того раза не отдал... Саня? Он вообще шизанутый какой-то стал в последнее время... Друг, называется... А сейчас еще если откроет, не дай бог, его стерва - вообще почувствуешь себя так, что лучше б и не рождаться... Как же, можно подумать, я во всем был тогда виноват, когда ее Санечку с работы вышвырнули. Дура костлявая. Или пацан ихний если откроет. Сучонок херов. Сопли до пупа, а туда же. Самый умный, мля. Так бы и дал по толстым губищам, чтоб взрослого из себя не строил, недоносок очкастый... Не, остается только к Валерке... Мерзко, противно, но только эта хитрожопая падаль и остается...

Грязная неубранная комната. Остатки еды на газетных обрывках. Беспорядочно разбросанные по комнате бутылки. Пятна на полу. Грязное скомканное постельное белье. Пепельница, полная окурков. И запах. Тяжелый удушливый запах. Чертова жара, мать ее. Окно, скорее открыть окно. Пара ломтей начавшего плесневеть хлеба. Куски с плесенью отломать, выбросить. Черт, мусор давно не выносил. Хрен с ним, завтра утром вынесу. Так, на закусь хватит. Ну, поехали.

Голова медленно, но верно проваливается в хмельной туман. Сигарета, грязный стакан, еще сигарета... на нетвердых ногах, шатаясь, к окну, оглядываю невидящим взглядом двор... снова стакан, снова сигарета... все больше и больше автоматизма в движениях, сознание отступает на заранее приготовленные позиции, прячется в окопе, уступая место пьяному дыму, окуривающему извилины мозга.... Я ложусь на пол, закрываю глаза, улетаю в темноту...

"Молодой человек! Молодой человек!", - кто-то настойчиво трясет меня за плечо. Разлепив глаза, вижу перед собой чье-то лицо. Ничего не соображая, пытаюсь оглядеться вокруг. Тусклый свет, передо мной какая-то женщина... Разум постепенно возвращается в заспанный мозг, взгляд становится осмысленным. "Конечная, приехали!". Пожилая кондукторша в вязаной шапочке стоит передо мной, снисходительно улыбаясь. Я ее знаю и терпеть не могу, но по иронии судьбы часто попадаю именно в тот автобус, где эта чересчур болтливая овца собирает дань с несчастных, притиснутых друг к другу существ, именуемых пассажирами рейсового автобуса н-р 30. 1 из этих существ - я. 2 раза в день, 6 раз в неделю.

"Что, не выспался, бедненький, мучают вас там, в университете?", - она даже участие проявляет, чтоб ее. "Угу. Спасибо.", - бормочу я и поспешно вываливаюсь из автобуса. Темно и омерзительнейше холодно. Быстрее, быстрее домой. Зараза, проспал свою остановку. Предыдущей ночью не спал. Типа, пытался к экзамену готовиться... Да уж, много наготовил.... Завтра экзамен, только что была чертова консультация... Полная безнадега... Как всегда, мерзкое ощущение после этих консультаций... Мандраж, дрожь в коленках, медвежья болезнь... Ни хрена ведь не готов... А 1 пересдача уже есть, и теперь достаточно еще 2-х - и здравствуй, армия... И тогда уже этот сессионный студенческий юмор висельника в виде пессимистических надписей "ДМБ-99" на партах не покажется веселой шуточкой... Домой, домой. Ох, холодно, зараза. Ненавижу зиму!

Поздний вечер, я сижу за столом и лихорадочно готовлю шпоры к "неудобным" билетам. Так, еще 4 часа у меня есть. Всего 32 билета, 25 из них я знаю нормально, еще 5 - более-менее, а остальные 2 – совсем ублюдочные; не дай бог, попадутся... Пишу, пишу мелкими буковками, символами, значками, значочками...

Так, ну теперь надо бы еще раз пробежаться по всей теории. Сижу, прислонившись спиной к кровати. Глаза слипаются. Встряхиваю головой, иду в ванную комнату, тихо проходя по коридору, чтобы не разбудить родителей и сестер. Сажусь на край ванны, закрываю глаза, начинаю считать до 100, сбиваюсь, начинаю еще раз... Так, ну все, хорош! Встаю, умываюсь холодной водой, возвращаюсь в свою комнату. За окном светает. Мозги напрочь отказываются соображать. Сажусь за комп, час играю в тетрис, потом иду в интернет смотреть порнуху...

Изображение на мониторе начинает плыть перед глазами, вертеться, закручиваться в радужную спираль. Или это голова у меня начинает кружиться? Тело становится невесомым, взмывает в воздух, пестрая картинка разрастается до неимоверных размеров, неотвратимо надвигаясь на меня. Какая-то сила рвет и тянет меня, я влетаю в цветные полосы, успевая перед этим заметить промелькнувшую в голове мысль: "А ну как башкой сейчас шандарахнусь?" Но все происходит как-то быстро, неожиданно и без болевых ощущений. Меня обволкаивает непереносимой яркостью, сменяющейся режущей чернотой, которая поглощает мое сознание...

"Эй, слышь! Не засыпай - тут менты ходят, загребут тя!", - гуляющий вдоль набережной Волги мужик с собакой останавливается рядом со скамейкой, на которой сижу я, только что вырванный из дремы его словами. "Поди пройдись, не садись только, а то снова уснешь!", - заботливо добавляет он. Его собака добродушно глядит на меня любопытными карими глазами. Я встаю и медленно куда-то иду на затекших ногах. В голове алкогольный беспорядок. Лезу в карман в дикой надежде отыскать там пачку с сигаретами. Вздох облегчения - еще остались. Закуриваю под мокрым осенним ветром. Вот приехал в отпуск, называется. Столько лет тут не был, столько всего изменилось - и в хорошую, и в плохую сторону. Но суть осталась прежней. Дыра. И почти никого из бывших знакомых тут уже не осталось, ходи и напивайся в одиночку в этом ставшем для тебя почти чужим городе... Милиции мне еще не хватало. Вон они, точно, катят на своем "уазике", орлы. Спасибо мужику. А то б совсем замечательные отпускные воспоминания остались. "Вот на этой фотографии мы на экскурсии к водопадам; вон тот вскарабкавшийся на памятник дебил – это я; вот тут - дочка в аквапарке; здесь – моя благоверная перед вечерним выходом." - "А это что за квиток?" - "А это я потом еще в Россию слетал к родителям. Протокол близкого знакомства моих внутренних органов с органами внутренних дел моего родного города. Знакомство состоялось благодаря алкоголю и другой вредной привычке: буржуйской склонности качать свои права, приобретенной за годы проживания за границей. Но не будем о грустном. Давайте мы вам видео покажем, где мои женщины и я на речной экскурсии."

Так или иначе, мой визит на берега крупнейшей европейской реки обходится без пресловутого протокола. Неделю спустя я сижу дома и показываю приглашенным друзьям и знакомым фотографии и видео – водопады, памятники, аквапарк, теплоход...

Гости, дружно и непринужденно уминая совместно приготовленные чудеса кулинарии, смотрят на экран; жена комментирует показ, смеется, вспоминая то и это; наша наследница вместе с отпрысками гостей носится из комнаты в комнату; я встаю из-за стола и, слегка пошатнувшись, т.к. выпито уже немало, иду на балкон покурить. Краем глаза вижу, как пышная дама рядом героически притискивается поближе к столу, чтобы дать мне пройти; как табунчик малолетних оторв и сорванцов опрокидывает в коридоре то, что до сих пор еще умудрялось устоять под их юным напором; как худощавый мужчина на другом конце стола по-быстрому опрокидывает в себя рюмку коньяка, пользуясь тем, что его не в меру (и, по-моему, наигранно) эмоциональная и впечатлительная супруга с восторженными охами и ахами глазеет на экран; как моя жена, продолжая комментировать великолепному собранию видеосъемку, косится на меня тревожным взглядом... Я провожу ладонью по ее руке и выхожу на балкон.

Стою, выпускаю дым... Алкоголь в моем организме обычно испытывает очень теплые дружеские чувства к никотину, поэтому во время хмельного застолья нередко смолю 1 за другой. Мои гости курят не так часто, так что в этот раз я нахожусь на балконе в гордом одиночестве. Если не считать бабочки на стене.

Красивая бабочка. Какой-то бес внутри меня, проснувшийся под влиянием алкоголя, начинает дергать и подначивать: "Сними ее со стены, поймай, покажи детям." Призывы лукавого становятся все сильнее и настойчивее, постепенно заглушая голос разума. Зажав сигарету в зубах, пододвигаю к стене стоящую рядом шаткую табуретку. Взгромоздившись на нее, медленно и осторожно тяну правую руку к бабочке. Сигаретный дым вдруг начинает поедом есть глаза, которые немедленно и возмущенно реагируют на такое хамское обращение слезами. Резко меняю направление движения руки, бросая ее на спасение глаз. Слишком резко. Табуретка предательски шатается, руки отчаянно мельтешат в воздухе, стараясь то зацепиться за что-то, то выправить баланс. Бесполезно. Все мои килограммы, дружно протестуя против такого нелепого финала, все-таки обрушиваются через перила балкона. Туда, вниз, в путь к чему-то неведомому... Бесконечно жаль, что все так заканчивается... Неотвратимо приближающаяся земля, вспышка в голове, боль, все пропадает...

"Эй, ты как, в порядке?", - надо мной склонилось несколько озабоченных лиц. Старичок с палкой, 2 молодых парня, женщина с ребенком. За их спинами валяется мой велосипед. Меня поднимают и усаживают под деревом. Руки и ноги ободраны, левое колено сильно болит, обритая наголо голова гудит и пытается оценить размер ущерба, причиненного подконтрольному ей телу. "Как это ты так умудрился?", - жующий жвачку парень в шортах, с голым торсом и серьгой в ухе с любопытством смотрит на меня. "Черт его знает, солнечный удар хватил, похоже.", - бормочу я. "Ну еще бы, с такой лысой калгой!", - ухмыляется он.

Мне сочувствуют, меня расспрашивают, мне предлагают, во мне принимают участие... Чувствую себя неловко. Поскорее бы отделаться от этого вселенского внимания. Через несколько минут, отблагодарившись и убедив всех и вся, что я в порядке, я оглядываю свой велосипед; делаю пару разминочных шагов туда-сюда; под любопытные взгляды прохожих привожу себя в порядок, насколько это возможно в моей ситуации; взбираюсь на свое неудачливое средство передвижения и медленно еду к ближайшей аптеке.

Единственное разнообразие рутинного буднего дня. После этого, геройски залепленный и обмотанный, приезжаю в офис и, как ни в чем не бывало, сажусь за свое рабочее место. Очередная порция долгих и нудных часов за компьютером и телефоном, пока, наконец, не наступает конец рабочего дня в моем понимании. Поздний вечер. Вспоминая напутствия коллег ехать аккуратно, я снова сажусь на велосипед и сваливаю домой. После утреннего падения в мозгу распрямилась какая-то блокировочная пружина страха: теперь я боюсь ехать быстро, теперь я боюсь нестандартных ситуаций на дороге, теперь я боюсь автомобилей, велосипедистов и пешеходов. Как хорошо, что их довольно мало в это время суток.

Продравшись на велосипеде сквозь черный, жаркий, удушающий уличный вечер, я, наконец, оказываюсь дома. Заперев велосипед в подвале, поднимаюсь в свой закуток. На полу разбросаны газеты и грязная одежда. Быстро раздевшись и схватив полотенце, шлепаю по коридору в ванную, общую на весь этаж. С общей кухни доносятся пьяные голоса и грубый смех - это 2 моих соседа снова что-то празднуют. Не попасться бы им на глаза, а то снова начнут приглашать присоединиться, алкаши пробитые. У соседа, живущего в конце коридора, за дверью, как обычно, слышится громкий металл. Придурок еще тот, кстати. Эх, сраная общага...

Залезаю в душ, включаю воду, с облегчением расслабляюсь под прохладными струями... Закрываю глаза, смывая с себя весь этот дурацкий день, очередной ублюдочный летний день, который теперь у меня уже за плечами... Завтра новый, очередной, следующий... В 7 утра я проснусь от музыки соседа слева; потом еще раз в пол8-го - от переругивания противной супружеской пары из комнаты напротив; в 7:45 - пауза в ванной, которую мне никак нельзя проспать, иначе потом там будет татаро-монгольское нашествие; затем быстрый завтрак на общей кухне и, вероятно, очередная порция звиздюлей соседу, живущему через 2 комнаты справа по коридору, снова без спроса отхававшему часть моих продуктов; потом, в конце моего завтрака, на кухню снова припрется эта толстая бабка со своей дурой-внучкой, мясистой первокурсницей, готовящейся к сессии и вечно бросающей на меня томные, как ей кажется, взгляды, от которых меня просто передергивает. И мне снова захочется испариться, оказаться за десятки, сотни, тысячи метров и километров от всей этой тошноты...

Но это завтра. А пока я расслабляюсь после только что прожитого дня, отдаваясь радостно обволакивающей меня воде. Вот так посижу сейчас немного, отодохну, потом холодный душ по-быстрому, потом выйду, и...

(story-misc) Лента Мебиуса